Ему 29, а он уже доктор физико-математических наук. За его плечами - победы на олимпиадах и участие в десятках конференций. Заур Алисултанов, самый молодой доктор наук России, живет в Дагестане. Его работа посвящена исследованию углерода. И эта тема – одна из самых интересных и актуальных в физике.
Заур Алисултанов получил степень в 27 лет. О тернистом пути ученый рассказывает «АиФ Дагестан».
- Заур, расскажите, пожалуйста, немного о своем увлечении наукой? С чего все начиналось?
- Со школы очень нравились математика и физика, особенно физика. Много читал книг по физике, как популярных типа «Занимательной физики», так и книг с более углубленным изучением предмета. В старших классах, когда почувствовал вкус счастья, которое дают решения новых задач, появилось огромное желание сделать что-нибудь совершенно новое в физике, найти какой-нибудь новый эффект. Это желание не пропадает и по сей день. Видимо, это и есть то, что дается от Бога лишь некоторым является единственной движущей силой для ученых, а удовольствие от решения какой-нибудь нерешенной до вас проблемы - источником огромного счастья.
Дорогие ускорители
- Почему вы заинтересовались именно графеном?
- Интерес к этому материалу появился только в начале 2010 г., хотя активные исследования графена начались с 2004 г. Почитав немного об этом материале, я загорелся желанием исследовать его. Это действительно уникальный материал. Благодаря его свойствам многие явления физики конденсированного состояния получили существенное развитие и принципиально новое понимание. С другой стороны, графен стал эффективной площадкой для многих явлений физики высоких энергий и элементарных частиц, которые раньше не имели отношения к физике твердого тела. Для физика-теоретика это была хорошая новость. С одной стороны, реальный материал, который можно исследовать сравнительно быстро и дешево во многих хороших лабораториях (в отличие, например, от очень дорогих ускорителей), а с другой - хорошая современная теоретическая физика. В конце 2010 г. Нобелевскую премию по физике дали первооткрывателям и первоисследователям уникальных свойств графена.
- Над чем работаете сейчас?
- В настоящее время я и многие другие исследовали со всего мира понимаем, что перечисленные достоинства графена далеко не исчерпывают весь список. Графен стал основой для еще более глубокого понимания и переосмысливания основ физики конденсированного состояния. Оказалось, классифицируя все известные вещества по их свойствам, физики упустили очень важную деталь. Всем известно, что вещество по своим электрическим свойствам делится на три вида: диэлектрики, полупроводники и металлы. Оказалось, что существует еще одна форма, в которой частично сочетаются металлические и диэлектрические свойства. Это сочетание носит фундаментальный характер и определяется некоторыми глобальными особенностями вещества, а не геометрией и степенью идеальности, как в известных случаях. Такие глобальные особенности называются топологическими, а соответствующие материалы - топологическими материалами. Сегодня открыт ряд различных таких материалов. Некоторые фазы, возникающие в топологических материалах, очень похожи по своим свойствам на фундаментальные частицы стандартной модели Вселенной. Но в реальной Вселенной в настоящее время не обнаружены некоторые такие частицы. Существование таких частиц в виде специальных фаз в твердом теле может сыграть важную роль для понимания структуры и эволюции Вселенной. Вот такими примерно вопросами я занимаюсь сейчас. Это все очень нелегко. Сегодня многие ведущие теоретики мира заняты этими проблемами. Нобелевскую премию по физике за 2016 г. дали за топологические фазы материи, что существенно повысило конкуренцию в этом направлении.
Поблажек никому
- Как складываются отношения со студентами, ведь вы ненамного старше их?
- Отношения складываются хорошо. Мы друг друга неплохо понимаем. Но это никак не сказывается на оценке их знаний. Как говорил один известный человек: «Платон мне друг, но истина дороже».
- Расскажите, как считаете, среди ваших студентов много тех, кто действительно в будущем планирует посвятить жизнь науке? Может, есть особо подающие надежды?
- К большому сожалению, с каждым годом уровень наших студентов становится все ниже и ниже. Практически нет тех, кто собирается посвятить жизнь науке. Я имею ввиду тех, кто по-настоящему хочет заниматься наукой, а не просто поступить в аспирантуру. Это на самом деле большая катастрофа. У современных школьников совсем другие ценности. И в этом они не виноваты. Сама система образования изуродована сегодня. Практически полное отсутствие профессионального подхода к делу есть причина возникновения такой ситуации. Особенно остро эти проблемы ощущаются в регионах. Современные школьники не глупые. Самые талантливые из них выбирают лучшие вузы, где дают хорошее современное образование. Т.е. они уезжают учиться в центральные вузы.
Предложения и мотивации
- Вы думаете о переезде за границу или хотя бы в Москву? Наверное, таких предложений много поступало?
- Предложений достаточно. Предложения очень заманчивые. В последнее время ощущается нехватка «научного воздуха», атмосферы. Так что, всерьез задумываюсь над переездом. Хотя очень хочу работать и жить в родной республике. Благодаря Интернету и постоянным командировкам эта нехватка, конечно, частично компенсируется.
- Принято считать, что конкуренция - это дополнительная мотивация для развития. Как с этим обстоят дела в Дагестане? Насколько в республике лично для вас созданы условия для саморазвития?
- В Дагестане дела хуже всего обстоят с признанием профессиональных качеств человека. Профессионализм практически всегда отодвигается на второй план. Это, как правило, порождает множество проблем, в том числе отсутствие здоровой конкуренции во многих отраслях. Что касается условий лично для меня. В Дагестане есть Институт физики РАН, который благодаря нашим известным землякам по сей день продолжает иметь неплохой уровень. Есть университет, где я с удовольствием преподаю. Конечно, проблемы тоже есть. Они везде есть. Будем стараться решать их.
- Как думаете, достаточные ли условия создает государство для молодых ученых? Как бы вы хотели, чтобы государство поддерживало ученых?
- Для молодых ученых сегодня очень много различных форм поддержки. Много грантов, стипендий и т.д. Особенно в центре делается достаточно много и на хорошем уровне. Нельзя сказать, что государство не уделяет внимания науке. Единственное, что не нравится, многим талантливым ученым приходится буквально «подсаживаться» на эти гранты. Серьезная наука требует много времени, усилий. Это означает, что серьезная проблема сразу не решается. Но для грантодержателя это невыгодно, потому что нужно ежегодно отчитываться, для чего необходимы ежегодные результаты. Поэтому многие заняты решением более мелких, но дающих быстрые результаты проблем. При этом, естественно, страдает качество результатов. Я считаю, что это нехорошая сторона грантовой поддержки. Хотя некоторые способны и в этих условиях держать планку на очень высоком уровне. В остальном, гранты сильно выручают.
- Какие формы поддержки получали лично вы за свои исследования?
- Я получал и получаю поддержку нескольких фондов, в том числе Российского научного фонда, Российского фонда фундаментальных исследований, фонда Династия, грант Президента РФ. Получал поддержку от местных дагестанских фондов, например, фонда И. Яралиева, а также Г. Махачева. Такая поддержка дает возможность постоянно посещать хорошие конференции, что очень важно.
Александр Аузан: Для начала надо «модернизировать» мозги, а уж потом — экономику 
Приоритет надо отдавать учителю 
У Дербентского медколледжа появятся общежитие и студенческая поликлиника 
В Европе – соцнагрузка, а у нас – закят: Абдусамад Гамидов о жилке бизнеса 
Приживется ли в Дагестане новый тип народного самосознания?