«АиФ Дагестан» продолжает цикл публикаций о людях, которые в свое время совершили ошибку, и попали под уголовное преследование из-за связей с боевиками, однако сумели найти в себе силы осознать ошибочность своего выбора, и заново построить свою жизнь. Новый собеседник - Гаджикурбан, житель небольшого поселка в окрестностях Махачкалы. Выпускник Дагестанского государственного медицинского университета, в свое время он тоже попалось на крючок вербовщику, но теперь благодарен Аллаху, что не запятнал свои руки кровью.
Как складывалась его жизнь, почему истинный мусульманин должен соблюдать законы страны, в которой живёт, и на какие вопросы не могли дать ответа идеологи террора, Гаджикурбан рассказал корреспонденту «АиФ Дагестан».
«Взрывать умеешь? Нет!»
– Первый вопрос, наверное, для тебя неприятный. Но все-таки. Ты попал в тюрьму по обвинению в пособничестве боевикам. Это очень серьезная статья...
– Было время полного расцвета «бородачей», когда «лесные» свободно ходили по моему посёлку. Появятся, пройдут по домам, а через день-два приходят люди в камуфляже – началась спецоперация! И кого-то из моих соседей, друзей забирают. В один день пришли и ко мне, арестовали меня и моего друга. За что, почему – понятия не имею. Наверное, была какая-то информация, возможно ошибка или ложный донос. Подробностей так и не узнал, потому что до полиции так и не доехал. Не знаю, что произошло, но по дороге в РОВД кто-то позвонил, и меня попросту выставили из машины, отпустили.
После этого ко мне пришли «лесные» и сказали: «Вот видишь, тебе просто повезло. А завтра может не повезти, заберут, и не вернёшься». Я подумал-подумал, и пошел к ним. «Все, я с вами, давайте, я хочу подниматься!» Меня спросили: «Взрывать умеешь?» Я говорю - «Нет!» «Стрелять умеешь?» Я говорю - «Нет!» «Что умеешь делать?» Я говорю: «Ничего не умею». «А мы, - отвечают - , тебя научить не можем, у нас нету, - говорят, - сегодня такого учебного лагеря, чтоб мы могли тебя научить.» Я тогда: «Хорошо, а что теперь делать?» «Сиди дома, какая помощь от тебя нужна будет, мы к тебе обратимся».
Так и сделал. Основная моя задача в чем заключалась? Купить и доставить продовольствие, когда нужно, какие-то финансы найти, или если деньги нужно будет на что-то перевести. Купить, например машину, или, наоборот, продать. В основном в этом помощь заключалась. Руки кровью не запятнал.
– Вернемся немного назад. В исламе, как говорят, 73 направления. Почему ты выбрал именно этот путь, это направление – «ваххабизм», «салафизм», «Ахлю сунна валь джамаа». Как его ни называй, суть не меняется.
– Меня учили именно так – имам местной мечети, и я с самого начала думал, что это направление верное. Я принимал Ислам полностью, от начала до конца, так, как мне про него рассказывали. Я по характеру вообще такой – если что-то начал делать, чем-то заниматься, то надо делать это хорошо, или уж и не браться. Поэтому начал углубляться в религию, начал изучать, почему одно - так, другое - этак.
При этом увлёкся, и не слушал никого других. Сейчас понимаю, что они были более опытными, мои ошибки мне пытались объяснить другие люди, которые и до меня через всё это проходили, – но мне это было не интересно. Был уверен, что всё знаю. Я им отвечал: «Я понимаю, о чем вы говорите, но как надо делать то, что вы говорите, не знаю, поэтому я не с вами».
Разговоры о религии были и в ВУЗе, где я учился, и преподаватели не могли меня переспорить. Просто потому, что я-то был уже подкованный, а им было легче позвонить в органы, чем спорить. Из-за этого несколько раз сотрудники меня забирали прямо с лекций.
Вот так всё вполне логично развивалось. При этом мне было всего 22 года, юношеский максимализм свою роль тоже сыграл, и вся эта «героическая романтика», и я вот так попал... Вообще, многие тогда пробовали себя в этой роли. Я видел людей, которые при мне уходили в лес. Были люди, которые уходили насовсем, и их судьбы печальны. Были люди, которые вроде бы уходили, но по каким-то причинам день-два там находились, и обратно возвращались. И сказать, что все они прямо какие-то «зомбированные», не соображающие, что делают - нельзя, это было бы слишком просто. Обманутые, занимающиеся самообманом – так скорее.
– Были такие случаи, чтобы ребята, нарушившие закон, сами приходили с повинной?
– Знаю такой случай. Есть два парня, они тут неподалеку живут. Решили бороться против алкоголя, и подожгли магазин на Сепараторном, в котором торговали спиртным. Ничего хитрого не придумали. Залезли на крышу - сделали дыру, налили бензин и подожгли.
Рядом живёт Ахмед, тоже наш сосед, взрослый человек, соблюдающий. Он им сказал – вы поступили неправильно, потому что, даже если это был алкоголь – то всё равно чьё-то имущество. Пусть неправедное, но оно было имущество, и вы уничтожили его не по праву. После этого они подумали, пошли и сдались сами, явились с повинной. Хотя, честно говоря, было мало шансов, что их раскроют. В то время было много убийств, взрывов, не до пожаров в мелких магазинах. Но раз поступили неправильно – значит, надо ответить.
Сомнения в выборе
– А в какой момент ты задумался, что что-то делаешь неправильно?
– У меня первый вопрос к имамам возник такой. Пусть, предположим, случилось такое, что вдруг в Дагестане вся власть окажется у салафитов. Всё вокруг – ваше, никто не препятствует, что хотите – то и делайте. Я и спрашиваю: «В Дагестане, допустим, хорошо если 10% салафитов наберётся, но ведь большинство-то – против. Еще 90% остаётся, с ними что делать?». А в ответ мне предлагают два варианта: «либо они принимают ислам, либо их надо отсюда выгнать. Вместе жить не получится, потому что эти 90 % своей массой задавят 10 %». Интересный поворот. Какая же тут справедливость, которую я искал? Это раз!
Еще вопрос, вполне практический. У нас много пожилых людей, которых надо уважать. Государство пытается их поддерживать, развивается социальная помощь. А при власти салафитов, что будет? Как я должен своей бабушке объяснять: «бабушка, ты больше не будешь 10 000 рублей пенсии получать. Пенсионный фонд тебе уже её не отправит! Всё, у нас здесь шариат, пенсию тебе больше не выдадут». Обманем стариков, отберём у них пенсии? Это два!
Еще пример. У меня, говорю, ребёнок заболел – его надо отправить в больницу. А я – же медицинский заканчивал, и понимаю, что ведь, по-вашему, так нельзя. Больница полностью «кяфирская», там клятву давали «кяфиру» – Гиппократу. Их всех надо убрать, а кого вместо них поставить? Где детям лечиться, у кого? Это три!
Первый закон революции что гласит? Хочешь сменить власть — приготовь другую! А если «лесные» не могут ничего предложить людям, если их власть будет хуже и несправедливее, чем та, что есть сегодня, то тогда какой смысл воевать? Я, наверное, двадцати разным людям и эти, и другие подобные вопросы задавал, и по сегодняшний день ответы на них не получил. При этом мне сейчас никто не мешает жить по шариату, молиться пять раз в день, ходить в мечеть, исполнять все фарзы, все обязанности мусульманина. Что я могу хотеть от этой власти, почему я должен препятствовать этой власти?
Жизнь после наказания
– Расскажи, пожалуйста, чем ты занимаешься сегодня, где работаешь?
– У меня жена, двое детей. Я живу по шариату, не нарушая российского законодательства. Преступления против государственного строя и шариат - это разные вещи!
Вдумайтесь. У меня российский паспорт, и когда я получал его, я подписывал документ, которую каждый человек подписывает: я, такой-то, такой-то, сам записываешь ФИО, обязуешься соблюдать все законы Российской Федерации, исполнять и не нарушать. Это - настоящие обязательства, не пустая формальность. То есть, получив паспорт, я заключаю договор с государством. И как мусульманин, я должен соблюдать договор, не имею права его нарушать. Тем более, повторюсь, государство никак не влияет на мою возможность жить, соблюдая все обязанности мусульманина.
Сейчас я открыл сельскохозяйственный кооператив, взял в аренду несколько гектаров земли, работаю день и ночь. Конечно, что-то получается, что-то- нет. На жизнь, на семью, слава Аллаху, хватает. Но хочется сделать больше, и я могу сделать больше, только нужны хорошие деньги, чтобы поставить теплицы, чтобы поставить склады, чтобы наладить сбыт. Хочется развития.
Говорят, что есть система поддержки производителей, которые на земле работают, думаю, может обратиться в Минсельхоз? Вот, только думаю, не помешает ли мое прошлое, моя судимость?… Не знаю.
Материал подготовлен при содействии Экспертного совета Антитеррористической комиссии по Республике Дагестан