В последние годы о Дагестане гораздо реже говорят в криминальных хрониках. Террористическая активность заметно снизилась. Почему это происходит, и надо ли нам быть спокойными?
На эти и другие «АиФ Дагестан» ответил доцент Дагестанского государственного университета, эксперт по вопросам противодействия идеологии экстремизма и терроризма, член экспертного совета при Антитеррористической комиссии РД (АТК РД) Гаджи Малучиев.
Где таится враг?
– Гаджи Сафижуллаевич, сколько ученых – столько и мнений о терроризме. Дайте ваше определение, что такое экстремизм, в том числе религиозный, и что такое терроризм.
– Нельзя дать однозначное определение. Экстремизмом можно назвать способность человека и его сторонников применять крайние, выходящие за пределы общепринятых нравственных границ меры. Даже лозунг «Цель оправдывает средства» радикален.
Есть попытки «связать» религиозный экстремизм с исламом, но я предлагаю не зацикливаться на конкретной конфессии и усматривать под действиями религиозного экстремизма менеджерские манипуляции с верующими, для которых регулярно подыскивается враг.
Религиозный терроризм распространяется там и тогда, когда внутренние и внешние руководители религиозных организаций путем активной «обработки» сознания своих приверженцев, сняв с себя моральную ответственность за безнравственность методов, вступают в непримиримую борьбу: первоначально за умы прихожан, а затем за все общество и в конечном результате за государственную власть. Как бы апологеты экстремизма не ретушировали свои истинные цели, в итоге это всегда власть и деньги.
Люди и организации, чье сознание не принимает общественные ценности как некий барьер, препятствующий решению их задач и цели, и неспособные открыто и легально преобразовать общество, прибегают к террору как к средству либо устранения оппонента, либо его переубеждения (молчание из-за страха). Терроризм, направленный против общества в целом и государства непосредственно, порождает консолидацию всех сил - и «здоровых», и «уже явно гниющих и отживших» - против себя. Закономерно: чем жестче теракт, тем сильнее борьба против терроризма.
– В Дагестане еще не забыли нападения боевиков, подкидывание флэшек,спецоперации. Сегодня в регионе в этом плане стало гораздо спокойнее. С чем, по-вашему, это связано?
– Убежден, большая часть взрывов и убийств в 90-е и «нулевые» годы, это не теракты в правовом и политическом смысле, а бандитские действия в борьбе за сферы влияния реальных на тот момент сил. Как гипотезу можно обсуждать возможную выгоду от переквалификации бандитской перестрелки в террористическое нападение не только для тех, кто находится у власти, но и для неких структур, чьи полномочия из-за террористической угрозы могут быть законодательно увеличены.
Корысти ради
– Каждый год по всей России, в частности в Дагестане, проходит множество конференций, круглых столов по профилактике экстремизма и терроризма. Есть ли в них толк?
– Все эти официальные мероприятия напоминают комсомольскую и партийную работу 70-80-х г., направленную на укрепление партийности и государственности, однако в 90-91-х гг. активные участники конференций и съездов ничего не сделали для сохранения существующего на тот момент государства. Большая их часть, как всегда, осталась зрителями, а «верхушка» на ходу поменяла вектор движения. Понятно, что она заботилась не об обществе и государстве, а о личном обогащении. Подобострастно смотрящие на начальника и произносящие правильные речи парни и девушки никогда не смогут влиять на ту часть общества, которая выбрала путь экстремизма и терроризма по идеологическим или профессиональным (попросту за деньги) соображениям.
– Какими методами вы определяете градус террористической опасности в городе, районе, республике, стране? Вообще есть ли методы такого рода оценки?
– Для полноценной аналитической оценки вероятности террористической угрозы необходимо иметь доступ к информации, аккумулированной спецслужбами. Увы, это нереально для меня, пусть даже я являюсь членом экспертного совета при АТК РД.
Существуют различные методы изучения общественного мнения по ряду индикаторов, позволяющих говорить об отношении членов социума к различным радикальным взглядам и действиям. Но даже им, согласным с экстремистскими идеями, не так просто перейти к реальной готовности совершить теракт. Не забывайте об успешной системной и комплексной борьбе государства и общества с экстремизмом и терроризмом.
– Каким образом муфтият может противостоять так называемому «чистому» исламу? Что надо предложить молодежи взаменидеологии террористов?
– Любой путь, направленный на улучшение, следует начинать с себя. Научить человека ставить себе вопросы и понимать, кто я и куда направляюсь. Муфтият должен аккумулировать вокруг себя грамотную молодежь, с которой надо уметь разговаривать. Не только молодежь, большинство взрослых не до конца понимают, где грань, разделяющая мусульман. Где она проявляется? Как ее увидеть или услышать? Возможно, для удачного противостояния идеологии зла и страха следует применять чаще методы, рекомендованные успешными педагогами и психологами.
Жаль всех нас
– Есть ли способы вычислить человека, который уходит в своей вере «не в ту сторону» и «перехватить» его, прежде чем он достигнет точки невозврата?
– Во все времена люди с неспокойным сердцем отклонялись от официальной колеи. Вспомним XVI век и родоначальника лютеранства Мартина Лютера. Для Ватикана это стало большой бедой. Для людей, нашедших себя в новой религии, – счастье. И, несмотря на то, что с точки зрения католицизма это направление являлось экстремистским, есть немало исследований, показывающих успешность и полезность для человеческой цивилизации именно протестантских обществ и государств.
Если связать ваш вопрос о неправильной стороне в религии и о салафитах, позволю себе напомнить, что Королевство Саудовская Аравияживет в этом течении религии, а наши ревностные борцы с салафизмом в Дагестане и России регулярно ездят в хадж. Значит, проблема не только в названии «салафизм», но и в некоторых дополнительных факторах.
– Громкое задержание редактора еженедельника «Черновик» Абдулмумина Гаджиева вызвало большой резонанс в журналистской среде. Насколько правильны действия правоохранителей в этой ситуации?
– С какой точки зрения правильны, с правовой? Уверен, что сторона обвинения эту часть проработала досконально. Или вы спрашиваете, правильно ли с этической стороны? Если это дело сконструировано неблагородными сотрудниками правоохранительных органов, тогда, конечно, это непросто. Жаль человека и журналиста Гаджиева, жаль всех нас.
– Если уж говорить о журналистике, какие узловые точки в текстах позволяют предполагать, что автор текстов имеет отношение к радикальному направлению в религии? Есть ли способы пресечь работу СМИ, которые открыто или завуалировано пропагандируют идеологию экстремизма и терроризма?
– Способов блокирования работы СМИ в настоящее время имеется достаточно. Существует лингвистическая экспертиза, претендующая на определение уровня радикальности речи и текста, однако есть еще много вопросов о компетенциях специалистов и опробированности методик (часть из них закрытые).
– В последние годы религиозные деятели зачастили в школы, читают там лекции, встречаются с учениками.Насколько всё это законно, по вашему мнению?
– Я против религиозных лекторов в стенах школы, еще больше вопросов по лекторам в системе религиозного образования (кто читает, что читает, кому читает и как читает). В общем, я думаю, что в школе должно быть больше физики, химии, биологии, истории и обществознания.
Дорога не в рай: Есть ли прием против идеологического лома? 
Почему в Дагестане склонны принимать чуждую культуру? 
Власти Дагестана сделали заявление по поводу ситуации в Мьянме 
Духовная безопасность 
Мода прошла. Наш эксперт К. Ланда о приверженности радикальным идеям