Всем смертям назло
В центре небольшого венгерского села Каба, что в 188 километрах от столицы страны Будапешта, в тени огромных елей, стоит обелиск павшим в годы войны иностранным солдатам. Осенью 1944-го года здесь шли ожесточенные бои. Немцы с трудом сдерживали натиск частей Красной Армии,но дрались с безумством обреченных, не жалея ни себя, ни наступавшего противника.Каждый клочок земли в этих местах пропитан кровью участников тех далеких и страшных баталий. Именно отсюда в ту осеннюю ненастную пору полетела похоронка, это черная метка войны, в далекий дагестанский аул Гели(Карабудахкентский район) в семью Байгишиевых.
Восставший из мертвых
В извещении, где каждое слово, словно стрела, пронзало сердце, сообщалось, что «…ваш сын Бийгиши Байгишиев в бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, погиб 18 октября 1944 года». Это был 1215 день войны, рядовому Байгишиеву исполнилось только 18 лет. Горевал отец, мать,облачившаяся в траурные одеяния и в одночасье поседевшая, все причитала и корила мужа, что позволил уйти на фронт единственному сыну. Когда гелинцы увидели широко распахнутые ворота Байгишиевых, знак постучавшей в этот дом беды, молча потянулись ко двору односельчанина, чтобы выразить свое сочувствие и поддержать в тяжелую минуту.
Спустя всего несколько месяцев после печального извещения, в село, где многие семьи жили в страхе с горестными ожиданиями с фронта, где почтальона боялись больше, чем участкового, на имя Байгишиевых пришло письмо из Венгрии. Отец и мать не верили своим глазам. Это был почерк их Бийгиши. Они вновь и вновь всматривались до боли знакомые каракули. Сын писал, что был ранен, сейчас находится на излечении в госпитале и просил за него не беспокоиться.
Раны, «отпущенные» войной
Мы сидим за столиком, в небольшом уютном дворе Бийгиши Залгишиевича, не спеша попивая ароматный чай. Его невероятно интересно слушать, не хочется перебивать, задавать дежурные вопросы. Даже не верится что, ветерану уже под 90 лет.
-Это было третье и самое тяжелое ранение, «отпущенное» мне войной,- вспоминает Бийгиши-агав.- Село Каба находилось на возвышенности и мы понимали, что взять его будет нелегко. Враг окопался основательно. Наша первая атака захлебнулась. Понеся тяжелые потери, мы отошли на исходные позиции. Отдышавшись и набравшись духа, вновь пошли на штурм. Помню, как влетели в передовые окопы фашистов и тут же мир для меня померк и исчез.
Пуля попала в голову молодому бойцу. За сутки окопы не раз переходили из рук в руки. Все это время Байгишиев лежал бездыханный, заливаясь кровью на дне траншеи. Наконец, его батальон выбил немцев из села и стал дальше преследовать противника. Настал час похоронной команды собирать кровавую жатву недавнего жестокого боя. В похоронную команду брали тех, кто не годился для строевой службы. И в большинстве это были пожилые люди. Они копали могилы,собирали убитых, а документы, найденные при убитых, сдавали начальству. Когда солдат похоронной службы подошел к пареньку, на затылке которого алела большое пятно запекшейся крови, и взял его за руки, чтобы вытащить из окопа он сразу же обратил внимание, что руки у него еще теплые, значит еще живой. Крикнув товарища и положив бойца на носилки, они быстро понесли его в санчасть. Б. Байгишиев до сегодняшнего дня благодарен тому неизвестному человеку, который, по сути, спас его от неминуемой смерти.
- Я пришел в себя на 22 сутки,- продолжает рассказ Б. Байгишиев.- Открыв глаза, я увидел сидящую на подоконнике девочку лет 10, которая пела незамысловатую венгерскую песенку. Я попытался протянуть руку в ее сторону и что-то спросить. Она тут же слетела с подоконника и побежала звать медсестру. От нее я и узнал, каким образом очутился в госпитале. Когда прошло онемение рук пальцев и я мог держать в руках карандаш, написал письмо домой, родителям, чтобы они там за меня не сильно тревожились. Через два месяца я стал самостоятельно передвигаться и в один день в коридоре лицом к лицу столкнулся с товарищем из моей роты. У него, как и у меня, голова была замотана бинтами. Увидев меня, он остолбенел. Не мог вымолвить слова. Потом, схватив двумя руками мою руку все тряс ее и повторял: «Ты живой?!».Оказывается в роте, после того памятного боя, посчитали меня убитым и отправили похоронку по моему домашнему адресу. Спустя дней 10, после того, как он выписался, в госпиталь навестить меня приехали командир батальона и мой ротный. Я никогда не забуду эту встречу.
В этом месте голос ветерана задрожал. Он закрыл большими ладонями лицо и замолчал.
Ушел добровольцем
Весна 1943 года. Лучшего друга Бийгиши Байгишиева забирают на фронт. Ему 18,он всего на год старше Бийгиши. Перед расставанием он заверил друга, что тоже обязательно попадет на фронт и непременно его там отыщет и они вместе будут бить фашистов. Улучшив момент, ничего не сказав отцу, Бийгиши пешком отправился в районный центр. В местном военкомате узнав, что ему еще нет 18-ти, тут же дали от ворот поворот.
-Хотя отец и не знал о моих намерениях, многие мои сверстники были в курсе того, что я собираюсь добровольцем уйти на фронт,- говорит Бийгиши Залгишиевич.- Когда в военкомате меня даже не захотели выслушать, я подумал, с какими лицом я теперь покажусь перед товарищами. Эта мысль придала мне решительности, я вновь предстал пред очи военкома, старшего лейтенанта. Я сейчас вряд ли дословно вспомню, что я ему говорил, но выслушав мою пылкую речь, он посмотрел на меня долгим, испытывающим взглядом, позвал своего помощника, заполнил какие-то бумаги и вместе с ним направил в поликлинику. После медкомиссии меня зачислили в курсанты. Три месяца мы обучались всяким воинским премудростям, а потом в эшелоны и на фронт. Со мной с района было еще 8 ребят.
Не нюхавших пороха, не обстрелянных юных солдат, кинули сразу же в самое пекло сражений. Советские войска, ликвидировав вражеские плацдармы в районе Запорожья и Мелитополя, вышли к берегам Днепра и начали форсирование реки, стоившая неимоверных жертв. В октябре 1943 года чуть ли не в первом же бою, осколок пробил два орудийных заряда, которые Б.Байгишиев нес на спине и которые чудом не взорвались и спасли ему жизнь. Но пришлось повалятся в госпитале 4 месяца.
Казалось бы, после такого первого «крещения» пули и осколки должны впредь миновать молодого бойца. Но, видимо, не судьба. После выписки из госпиталя, Бийгиши добрался в родную часть, когда уже светало. Старшина роты на чем свет стоит ругался на солдат, которые ночью, пользуясь темнотой не пробрались к реке и не сделали запаса питьевой воды. Местность была открытая и хорошо простреливалась немцами. Тогда Бийгиши сам вызвался сходить к реке, только попросил прикрыть его автоматным и пулеметным огнем.К реке он дополз более-менее благополучно. Набрал два котелка и две фляги воды и короткими пробежками стал приближаться к своим окопам. Тут его и нашла шальная пуля. И вновь госпиталь, потом опять бои и так до осени 44 года, когда в местечке Каба, смерть вновь посмотрела ему в лицо. Так и прошла фронтовая жизнь рядового Бийгиши Байгишиева- от боя до боя и всем смертям назло. После войны женился. Работал. По крупицам собирал свое послевоенное счастье.
-А ведь я до сих пор считаюсь погибшим,- то ли всерьез, то ли в шутку говорит Бийгиши Залгишиевич и показывает Книгу памяти, изданную в Махачкале в 2000 году, куда занесены фамилии всех или почти всех погибших дагестанцев на фронтах Великой Отечественной войны. В 4 томе Книги, на странице 262 читаю небольшой текст, обведенный красным фломастером: «Байгишиев Бийгиши. Призван Карабудахкентским РВК. Рядовой. Погиб 18 октября 1944 года. Похоронен Венгрия, 0,5 км. западнее деревни Каба».
Каждый год 9 мая, в доме Байгишиевых накрываются столы, собирается вся родня: дети, внуки правнуки…Это стало доброй традицией- чествовать старейшину рода, фронтовика.
«Другой смерти для меня не будет». 120-летний горец о секретах долголетия 
Чеченец или дагестанец герой, водрузивший знамя над рейхстагом? 
В Избербаше сотрудники МЧС спасли тонущих трех молодых парней 
Сотрудник УФСИН Дагестана спас утопающего 
В Дагестане жители Чечни спасли тонувших в Каспийском море шестерых женщин