«Я буду жить? Я же не умру?» – из живота 9-летнего Рамазана Габибова хлестала кровь. «Конечно, будешь, сынок», – отвечала директор каспийской школы №1 Фериде Алиева, пытавшаяся его спасти. Успокоившись, третьеклассник закрыл глаза.
20 лет назад, 9 мая, в Каспийске во время празднования Дня Победы произошёл взрыв. На часах 9.45. По улице Ленина торжественным маршем шла колонна морских пехотинцев. Позже в МВД Дагестана сообщат, что взрывное устройство было заложено на обочине дороги. Около 20 человек погибли на месте, от ран умерли ещё 24, пострадали около 170 человек. Среди погибших было 19 детей. Спустя 5 лет после первого теракта город пережил второй. «АиФ-Дагестан» вместе с очевидцами вспоминает события тех лет.
Вместо ног – тряпочки
«Это был первый парад в истории Каспийска, – вспоминает руководитель ДРОО «Дети – Будущее Дагестана» Лейла Гамзатова. – В советские времена проводились демонстрации, но военного парада нет было. Это было очень красивое зрелище – военные маршировали и одновременно играл оркестр (один из лучших в России). На трибуне сидели ветераны. Тогда их было много. Дети нарядные, красивые, горожане с цветами. Все были весёлые и счастливые».
Как вспоминает Лейла, военные начали двигаться маршем по улице Ленина под песню «День Победы».
«Я даже помню строчку, на которой произошёл взрыв – долгие годы потом не могла слушать эту песню. Первой ехала машина командующего парадом Александра Кравченко. С ним сидел его сын Антон (оба они погибнут. – Прим. ред.), далее военный оркестр, после них – рота. Прогремел взрыв – и тишина, все застыли. Я ринулась туда, откуда хлопок услышала. Чем ближе была к эпицентру взрыва, тем оглушительнее были человеческие вопли. Груда тел на обочине. Кинулась к военному, который лежал рядом, подложила сумку под голову. У него на лице, на шее были металлические частички. Я пыталась их отряхнуть, взяла его за руку, он даже не кричал, он стонал и пытался встать, – голос собеседницы дрожит, но она продолжает: – Я хорошо помню, как подняли одно тело, а там только половина в чёрном бушлате. Вместо ног – тряпочки. Тогда я сильно закричала, ужас за горло схватил. И тогда военный сам начал меня успокаивать. Как я позже узнала, его звали Ибрагим. Он выжил».
Женщин на площади охватила истерика, плакали даже мужчины.
«Вижу, стоит маршрутка, а там медсестра в белом халате, ей приказали зайти в машину, проверить, есть там живые или нет. Она кричит: «Не могу!» Залезла я. Трогаю. Все мертвы: и дети, и взрослые. Особенно врезался в память мальчишка. Рот чуть приоткрыт, рядом ползает муха. И открытые глаза», – вспоминает Гамзатова.
Чем ближе была к эпицентру взрыва, тем оглушительнее были человеческие вопли. Груда тел на обочине. Кинулась к военному, который лежал рядом, подложила сумку под голову. У него на лице, на шее были металлические частички. Я пыталась их отряхнуть, взяла его за руку, он даже не кричал, он стонал и пытался встать.
Через несколько дней Лейле стали сниться кошмары. В голове крутилась мысль: «А вдруг мальчик не был мёртв, а его похоронили?» И хотя эксперты установили смерть ребёнка, сны не покидали.
Были в этой трагедии чудесно спасшиеся – ребята из средней школы №1 отошли выпить «Денеб» (грушевый напиток дагестанского производства. – Прим. ред.). «Это был ад, – говорит директор СОШ №1 Фериде Алиева. – Везде нечеловеческие крики. Пока я девочку с раной ноги успокаивала, смотрю: идут мои дети (так Алиева называет учеников своей школы. – Прим. ред.). Теперь я всегда вспоминаю 9 мая этот напиток, благодаря которому они спаслись. Тогда я ещё была учительницей и пришла на Парад со своим 11-м классом. Девочку увезли, а ученик нашей школы держит мою руку и спрашивает меня: «Я буду жить? Я же не умру? А я ему говорю: «Ты будешь жить, сынок». В 9 лет осознавать, что жизнь заканчивается, невыносимо для детей. Одна только наша школа потеряла в той страшной трагедии 9 детей». Она вспоминает, как трудно было после трагедии объяснять одноклассникам, почему в классе остались пустые места за партой.
«Сына несу»
«Я на автостанции поджидал клиентов, – вспоминает тот день водитель такси Абдусалам Габибов. – На взрыв внимания не обратил. Подходит ко мне девчонка. Вся трясётся. Спрашиваю: «Что с тобой?» «Площадь взорвали», – говорит. Не знаю, как я её довёз. Примчался домой. Двери нараспашку, в квартире пусто. Бросил машину, побежал на площадь. Навстречу – пацаны, приятели моего сына. Меня увидели, головы опустили».
Ребята отводили глаза. Не смогли ответить отцу, который разыскивает своего единственного сына.
«Вернулся за машиной, поехал в больницу, – продолжает убитый горем Абдусалам, словно это было вчера. – Там оцепление в два ряда. Перелез через забор. Морячок под деревом лежит, калачиком свернулся, ни одного живого места. Рядом два трупа, лица прикрыты, солдат молоденький охраняет и ревёт. Я потянулся к покрывалу, солдат меня останавливает. Не надо, говорит, там страшно. Я сына, говорю, ищу. Открываю лицо, а там Заур, одноклассник моего сынишки, лба нет. Солдаты бегают с носилками. В больницу – с полными, обратно – с пустыми. В отделение никого не пускают. Обошёл с другой стороны. В палате на первом этаже солдат курит.
– Кого ищешь, отец?
– Сына.
– Залезай.
И окно мне открыл. Я через подоконник перемахнул и прямо в лужу крови. Смотрю, а у солдата, который меня впустил, левой кисти нет, сигареты – в правой руке. Ещё один лежит без ступни. Я по стеночке, чтоб не наступить в кровь, и в коридор. На полу возле реанимации врач солдату внутренности укладывает, а они не влезают. Прошёл первый этаж, каждому мёртвому в лицо заглянул. Нет моего. Поднялся на второй этаж, прошёл до конца, все трупы большие (взрослых. – Прим. ред.). Вернулся. Оказывается, мой сын в первой палате лежал, я сначала мимо него прошёл – не узнал, показался выше ростом. Увидел, что под кроватью джинсы моего мальчика валяются. Открыл лицо, трубка у него изо рта торчит. Осколок под подбородок вошёл, из затылка вышел. Медсестра молоденькая в углу плачет, спрашивает: «Знакомый твой?» – «Очень хороший знакомый». – «Трубку у него выдерни, я боюсь».
Выдернул и сознание потерял на секунду. Еле на ногах устоял. Схватил простыню, завернул его и в машину. Никто меня не остановил, не спросил, куда я его несу. Уже внизу хирург знакомый окликнул:
– Абдусалам, кого несёшь?
– Сына.
Это был третьеклассник Рамазан Габибов, который так не хотел умирать…
Чьи руки в крови?
По данным Управления ФСБ России по РД, для совершения теракта была использована противопехотная мина направленного действия. Такой вывод эксперты сделали, изучив ранения, которые получили пострадавшие от взрыва.
По факту трагедии в Каспийске было возбуждено уголовное дело по статье «терроризм». Командование Краснознаменной Каспийской флотилии, руководство Дагестана и города Каспийска, представители общественности вместе с сослуживцами воинов, погибших в результате теракта, воздали в Каспийске последние почести жертвам трагедии. После скорбной церемонии 16 тел павших военнослужащих были отправлены для захоронения в различные города России, откуда они были призваны для прохождения службы. Шесть музыкантов из военного оркестра – дагестанцы, служившие по контракту в бригаде морской пехоты, по мусульманским традициям были похоронены в родных местах 10 мая.
11 мая в Махачкалу из Санкт-Петербурга были доставлены самолётом трое задержанных по подозрению в причастности к террористическому акту в Каспийске. Преступники состояли в незаконном вооруженном формировании во главе с дагестанским экстремистом Раппани Халиловым, который, как было окончательно установлено 24 июня, был организатором теракта в Каспийске.
15 мая Госдума поручила Комитету по безопасности взять под контроль следствие по поиску организаторов теракта. 22 мая несколько человек, причастных к теракту, были задержаны и дали показания. Была установлена группа лиц из 10 человек, которая подчинялась полевому командиру Раппани Халилову. Один из них проходил подготовку в Панкисском ущелье.
30 июля 2003 года в Ножай-Юртовском районе у селения Алхан-Хутор (Чечня) был ликвидирован лагерь боевиков террориста Раппани Халилова. А 5 апреля 2004 года боевик Анвар Висаев, причастный к серии терактов против мирных жителей, в том числе к теракту 9 мая 2002 года в Каспийске, был уничтожен в Хасавюрте.
26 апреля 2004 года в Верховном суде РД начался судебный процесс по делу о террористическом акте 9 мая 2002 года в Каспийске. На скамье подсудимых находились двое – Мурад Абдуразаков (по кличке Абхазский Мурад) и Абдулхалим Абдулкаримов. Дело третьего задержанного, Ханали Умаханова (Ханчик), было выделено в отдельное производство.
8 июля 2005 года Верховный суд Дагестана вынес приговор. Абдуразаков был приговорён к 18 годам лишения свободы, Абдулкаримов – к 11 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима. Наказание для обвиняемых было вынесено с учётом вердикта присяжных, которые 1 июля признали вину подсудимых в совершении теракта недоказанной.
Приговор им был вынесен по другим статьям УК РФ – за участие в незаконных вооружённых формированиях, незаконное приобретение, ношение и хранение огнестрельного оружия и боеприпасов и за другие преступные деяния.
Ханали Умаханов обвинялся по восьми статьям Уголовного кодекса РФ, в том числе в терроризме, убийстве, участии в деятельности бандформирований, незаконном приобретении, хранении и ношении оружия. 19 октября 2005 года присяжные Верховного суда Дагестана оправдали Ханали Умаханова по всем статьям, за исключением пункта, касающегося приобретения, хранения и перевозки пульта дистанционного управления миной. Суд приговорил его к четырём годам колонии.
В 2006 году суд переквалифицировал действия Умаханова со статьи 30 УК РФ и части 3 статьи 223 УК РФ (покушение на незаконное изготовление боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, совершённое в составе организованной группы) на часть 1 статьи 223 УК РФ (покушение на незаконное изготовление боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств) и снизил ему наказание на два года. В июне 2006 года Верховный суд РФ освободил Умаханова из-под стражи в связи с отбытием наказания. 18 сентября 2007 года в Дагестане в результате спецоперации был уничтожен один из руководителей бандподполья Дагестана Раппани Халилов, ответственный за организацию теракта в Каспийске.
В этом году в Каспийске снова вспоминают жертв той трагедии. «Такое нельзя забыть и невозможно! Этот день для каспийчан – не только День Победы, но и день трагедии. Боль в сердцах не только горожан, но и всего Дагестана, всей России!» – считает председатель регионального отделения ВОД «Матери России» РД, члена президиума Комитета солдатский матерей Таиса Магомедова.
