Нет лицензии? Сотрудников рехаба в Дагестане винят в смерти пациента

В Махачкале раскрылась шокирующая история: под вывеской реабилитационного центра действовала фактически тюрьма. Правоохранители подозревают, что там людей удерживали силой, избивали и вымогали деньги у их родственников. Один из пациентов не выдержал издевательств и погиб. Почему насилие в местных рехабах продолжается уже не первый год, разбиралась редакция dag.aif.ru.

Шантаж не заменит лечение

24 сентября силовики задержали сотрудников махачкалинского реабилитационного центра. По данным следствия, с января 2024 по апрель 2025 года там незаконно удерживали людей, заставляли родственников платить за «лечение», а самих зависимых подвергали насилию. Один из пациентов, уточнили следователи, погиб. Возбуждены уголовные дела о похищении, истязаниях и незаконном лишении свободы. 

История показала, что в Дагестане рехабы существуют фактически бесконтрольно. Государственных клиник мало, а человеку с зависимостью часто просто некуда обратиться за качественным лечением. Так появляются учреждения, обещающие помощь, но на деле работающие без лицензий, квалифицированных медиков и даже элементарных условий. 

Главный врач республиканского государственного наркодиспансера Салихат Омарова признаётся: отношение к таким центрам у неё двойственное. 

«Есть и плюсы. В рехабах люди находят поддержку, коллектив и веру. Для зависимого важно не оставаться одному — особенно в нашей культуре, где солидарность играет огромную роль. Но рисков куда больше. Наркомания — это болезнь, и без врачей и лекарств резкий отказ от наркотиков может быть смертельно опасным», — говорит Омарова. 

Во многих центрах схема одна: молитва, работа и строгая дисциплина. Для кого-то такие ограничения работают, но большинству больных нужно полноценное лечение — детокс, психотерапия, медикаменты. 

«Успех для нас — это годы жизни без срывов, а не просто отказ от наркотика на время. И этого можно достичь, только когда медики лечат тело, а общество и семья помогают душе», — добавляет врач. 

По её словам, рехабы могли бы быть полезным элементом поддержки, но никак не заменой профессиональной медицине. 

Не лечат и не кормят?

Психолог Марина Магомедова, которая сама руководила женским реабилитационным центром, уверена: большинство таких заведений в республике не соответствуют обязательным стандартам.

«Стандартов просто нет. Обычно центры открывают бывшие зависимые в ремиссии. В команду зовут друзей из тех же групп, без образования. Их делают „терапевтами-наставниками”», — рассказывает психолог. 

Лицензия для открытия не нужна. При этом цена — от 40 до 300 тысяч рублей в месяц. Гарантий на исцеление никто не даёт.  Качество тоже сомнительное: питание скудное, месяцами без фруктов, овощей и мяса.

Настоящих специалистов в штате почти нет. Порой даже нанятый профессионал нужен лишь для галочки — чтобы центр выглядел солиднее. 

Чайная доза. В Дагестане блогерша продавала чай с наркотиками в составе Подробнее

«Я создала женский центр без личного опыта зависимости, и мне до сих пор ставят это в укор. Но это абсурд. В таких местах должны работать психологи, врачи, аддиктологи, а не только бывшие наркоманы, которые делятся опытом», — рассказывает Магомедова. 

Ситуацию осложняет то, что государство до сих пор не определилось, как курировать рехабы. Эти заведения нельзя назвать лечебницами — там нет даже детокса. Но и к обычным общежитиям они не относятся.

В итоге рехабы остаются в серой зоне — между легальным статусом и полуподпольем.

«Почти регулярно в таких местах кто-то умирает. Это не случайность. Контроль нужен обязательно — на государственном уровне, со стандартами качества», — резюмирует специалист. 

КОММЕНТАРИЙ

Руководитель реабилитационного центра, клинический психолог Джамалудин Алиев:

«Такие случаи будут происходить, пока не вмешается государство. Нужны чёткие правила и поддержка властей. Необходимо навести порядок, чтобы в центрах работали обученные специалисты, а сами учреждения соответствовали нормам.

Мы как-то предлагали создать государственную систему реабилитации с комиссией из трёх отделов: супервизионного — для обучения и проверки персонала, юридического — для приведения работы в соответствие с законом, и образовательного — для подготовки специалистов.

Если бы существовала ассоциация с аккредитацией, организаторы знали бы, куда обращаться официально. Сейчас же непонятно, кто курирует центры: проверки проводят разные ведомства, единого закона нет. Из-за этого появляются сомнительные учреждения, после которых люди приходят к нам с тяжёлыми последствиями и ПТСР».