«Я каждый день просыпаюсь с чувством вины, и не потому что я оказался за решеткой на долгие 15 лет, а потому, что они все-таки были моими кровинками…» - признается маленький и щупленький мужчина средних лет, с тонкими запястьями и бледной кожей, глядя на которого никогда не подумаешь, что у него на руках кровь.
Что тебе снится, арестант?
Ахмед Даудов (имя и фамилия изменены) сидит по статье 105 УК РФ - он зарезал двух дочерей. Не из чувства мести или извращенной прихоти, и не чьих-либо чад, а своих собственных детей. Не вижу в его глазах гордости за содеянное, и слез сожаления, сопровождаемое нервным потираем рук, тоже не замечаю.
- Они вели аморальный образ жизни. На меня пальцем указывало чуть ли не все село: соседи по дому и коллеги по работе откровенно насмехались надо мной. Я и говорил со своими дочками, и ругал, но они не прекращали свой грязный образ жизни. Я это знал, я в этом жил, но был слишком слаб, чтобы исправить ситуацию, ведь я своих дочек, ни разу пальцем не трогал. Мать их умерла, а я старался воспитывать в любви, а оно вон как вышло…
Многие осужденные за убийство демонстрируют ошеломляющее безразличие к разрушительным последствиям своих поступков. Некоторые из них, не скрывают подлинных чувств - они спокойно заявляют, что не испытывают чувства вины и не сожалеют о причиненной ими боли. Они считают, что у них нет причин для беспокойства. Отвечая на вопрос, какой вы представляете свою жизнь на воле, после отбытия срока Даудов вдруг выпрямился, а в глазах загорелся огонь надежды.
«Светлой представляю. Я обязательно выйду отсюда и буду жить нормальной жизнью» - с оптимизмом в голосе выдает убийца.
«От звонка до звонка»
Писать о том, что в колонии хорошо, абсурдно. Это тюрьма, здесь отбывают наказание. Здесь плохо. Но плохо по-другому - не так, как показывают в фильмах и пишут в книгах. Страшно в первую очередь потому, что это ограничение свободы - человек теряет годы своей жизни.
В то же время здесь учат жить по правилам, дают возможность получить образование, работать, и, если у человека есть желание, он, действительно, сможет увидеть мир по-другому, переоценить и осознать совершенное, но это уже зависит от воли и внутреннего стержня.
Как протекает «от звонка до звонка» жизнь убийц и педофилов? В каких условиях содержатся осужденные? Чем они питаются и как проводят свой досуг? Об этом и многом другом корреспонденту «АиФ Дагестан» рассказал начальник ФКУ ИК-2 УФСИН России по Республике Дагестан (строгий режим), подполковник внутренней службы Рауф ГАБИБОВ
- Рауф Кайбуллахович, когда вы пришли на пост начальника исправительной колонии № 2, какие ярко выраженные проблемы бросились в глаза в первую очередь?
- Проблемы? Их нет вообще – служба идет, все нормально.
- Странно, у многих есть жалобы на какие-либо недочеты и недоработки на работе, но, тем не менее, говорят, что все нормально. Это чисто дагестанская черта?
- У нас стабильная обстановка, подконтрольная администрации. Права осужденных не нарушается. В питании, медицинском обслуживании и в других моментах, связанных с их отбыванием наказания – проблем нет. Арестанты привлекаются к труду, есть цеха: деревообработка, металлообработка, швейный цех. Хотелось бы, чтобы наши городские, республиканские власти обратили бы внимание больше в нашу сторону, чтобы нас обеспечили заказами. Есть мебельный цех по сборке мебели, где на данный момент мы выполняем заказы внутрисистемные на 80 процентов.
- Считаете, только труд сделает из арестанта законопослушного гражданина? Никаких игр и развлечений?
- Почему же? Стараемся не только обеспечить людей трудом, но и организовать досуг. Регулярно по выходным и праздничным дням среди осужденных проводятся культурно - массовые и спортивные мероприятия: волейбол, мини-футбол, турниры по шахматам, шашкам, прослушивание радиопередач на правовые, исторические и культурные темы.
Женское коварство
- Почти 80 процентов осужденных, отбывающих наказание в дагестанских тюрьмах, отрицают свою причастность к обвинениям, по которым они лишились свободы. Это они так очищают себя самовнушением от чувства вины или все-таки есть доля правды в их словах?
- Человек понимает, что совершает дурной поступок, но не осознает его смысла. Как бы забывает посмотреть на него с нравственной и правовой стороны. Это похоже на короткое замыкание в электрической цепи. Мотивация реактивного криминального поведения состоит из личностного смысла поступка и энергетического источника, побуждающего воплотить задуманное в жизнь. Таким источником являются эмоции. Я не знаю, как идет каждое следствие по каждому уголовному делу. Может кто-то, говоря по сто раз на дню, что он не виновен, очищает свою совесть, кто-то, возможно, хочет окружающих убедить в этом. Если говорить об осуждённых по жестким статьям, например, насилие, то есть же жертва, которая указала на насильника. Просто так ведь его не осудили.
- Извольте, женское коварство еще никто не отменял. Может девушка захотела отомстить, неверному парню, например, написав заявление в полицию?
- Да, бывают и такие моменты. Когда я работал начальником СИЗО, часто встречался с подобными ситуациями, когда людей заключали под стражу на два месяца, на три, а то и на полгода. Были случаи, когда не освобождали - невиновно обвиняли в совершении преступления. При мне было немало случаев, когда девушки, узнав о том, что у их парней появилась другая на стороне, решали мстить своим парням именно таким образом. Опять-таки зависит многое от того, насколько профессионально к делу подойдет следователь. Соответственно нужно провести экспертизу: понятно, что интимные отношения были между молодой парой, но надо понять, как это произошло: по ободному желанию или нет. Это долгая и кропотливая работа.
- Сложно себе представить, как могут уживаться в одном помещении столько здоровых, разной степени агрессивности, не всегда адекватных мужчин. Естественно, между ними возникают конфликты. Вы решаете их словом или посредством применения физической силы?
- Здесь около 1000 осужденных и 70% из них дагестанцы, и они понимают, что чем лучше ты себя ведёшь, тем легче у тебя условия пребывания. Так что есть к чему стремиться. Каждый арестант понимает, что хорошее поведение – это поощрение, например, частыми свиданиями, а ради этого они на многое готовы идти. Ну, если конфликты все-таки случаются, пытаемся урегулировать их по-человечески, а не так, как привыкли видеть это в фильмах.
Куда попадают трансгендеры?
- Год назад помнится нашумевший случай, когда Кристина – бывший мужчина Хасан, сменивший свой пол на женский, угодил в мужскую исправительную колонию. Подобная дилемма, связанная с трансгендерами, случались в нашей республике?
- Был подобный случай, парень посредством хирургического вмешательства стал, так сказать, девушкой. Мы долгое время держали его на карантине, но, так и не решив куда поместить: в женскую или мужскую колонию, отправили обратно, откуда и прибыл. Действительно подобные жизненные курьезы загоняют нас в тупик. У нас ведь отбывают срок не только дагестанцы, но и заключенные из Карачаево-Черкесии, Калмыкии, Ставропольского края, Осетии и других регионов. И попадаются среди них разные «персонажи». Есть среди осужденных граждане Вьетнама, Азербайджана, Узбекистана.
- В блокбастерах так ярко описываются попытки побега из тюрем: на вертолёте или роют годами тоннели к свободе. Неужели ни разу никто не попытался убежать отсюда?
- Необходимо отметить, что от побега никто не застрахован. Но насколько я знаю, попыток в этой колонии не было, ведь для совершения побега нужны условия. У нас целый комплекс мероприятий, чтобы подобного не случилось – мы работаем над этим. Побеги так же редки, как и попытки самоубийства, да и боятся арестанты греха, учитывая, что почти все они верующие. Самоубийство может быть совершено волевым решением, а может быть и последствием какой-то деформации человеческой личности. В первом случае дело часто не в «плохой» жизни человека, а в невозможности что-то изменить: исправить ошибку, ситуацию. Но надо понимать, что человек привыкает ко всему, нужно лишь время и терпение. Но у заключенных есть надежда, что они получат УДО (условно-досрочное освобождение) и вернутся домой. Многие из них благодаря этой надежде и выживают.
Сны у осужденного Ахмеда Даудова самые обыкновенные, что видят свободные люди, лишь понаслышке знающие, что такое «малява», «фраерок», «телега». Обыкновенные сны, но после них вновь наступит пробуждение. Те же мысли. Та же камера. Те же шаги вдоль и поперек, количество которых возрастает с каждым прожитым днем.